Много подробностей про эксперимент “вологодского мечтателя” и его “полусухой закон”
🍾 “Полусухой закон” по-вологодски: как регион борется с алкоголем и порождает черный рынок 🍾
📉 С 1 марта в Вологодской области действует самый жёсткий антиалкогольный режим среди немусульманских регионов России — по будням продажа алкоголя только с 12:00 до 14:00. Остальное время — только бары, рестораны и… полутемные подъезды.
📜 Что предлагалось — и что получилось
Идея губернатора Филимонова:
✔️ Ограничить доступность алкоголя
✔️ Закрыть “наливайки”
✔️ Заставить крупные алкосети уйти
✔️ Снизить смертность и пьянство
Что получилось на практике:
🔹 Очереди в «Бристолях» в 11:59
🔹 Закупки ящиками «на всякий случай»
🔹 Рост точек нелегальной торговли
🔹 Переливание водки в стаканчики из-под кофе
🔹 Бабушки, торгующие с лавочек у подъездов
🔹 Таксисты с алкосервисом “от души” за 700 рублей
📊 Цифры и последствия
📌 198 алкомаркетов закрыто, ещё десятки — на очереди
📌 Падение продаж алкоголя на 40% — по данным властей
📌 Продажи самогонных аппаратов +15% (хотя продавцы не заметили роста спроса)
📌 Настойки в аптеках снова в моде
📌 Цены в «наливайках» — до 3 раз выше, чем в легальных магазинах
📌 Акцизные сборы в бюджет — стабильны (500 млн руб., как и в прошлом году)
🚫 Что не нравится жителям
🕐 Только два часа в будний день — нереально попасть многим работающим
📦 Местные магазины и торговля теряют выручку и персонал
🚖 «Доставка от таксиста» — реальность, а не мем
🍷 В ресторане — можно, дома — только если успел
😤 Чувство, что за тебя снова решили, когда и что пить
«Сначала ты не пьёшь, потому что некогда. Потом — потому что нельзя. А потом — потому что негде»
🧠 Что говорят эксперты и жители
🗣 Социальные психологи: ограничение только усиливает напряжение
🗣 Депутаты: такие меры не работают — вспомните 1980-е
🗣 Местные: стало не меньше, стало дороже и бессмысленнее
🎯 Вывод
Антиалкогольная кампания губернатора Филимонова — это не просто борьба за здоровье, это борьба с собственным населением на поле доступности алкоголя. Формально закон соблюдается, но по факту “наливайки”, таксисты и аптеки в режиме 24/7 справляются лучше любого ТЦ.
📦 Селлеры алкоголя адаптировались.
🛒 Покупатели адаптировались.
📉 Вопрос: а зачем всё это было?
“Ведомости” подробности
Ровно месяц назад, 1 марта 2025 г., на Вологодчине вступил в силу антиалкогольный закон, принятый по инициативе нового губернатора Георгия Филимонова. В будние дни жители региона могут купить спиртное только с 12 до 14 часов, в остальное время в эти дни сделать это можно только в барах или ресторанах. Это первый немусульманский регион, который ввел такой режим отпуска алкоголя.
Прежде столь же строгие нормы с продажей спиртного в течение двух часов (но с 8.00 до 10.00) действовали лишь в Чечне. Полноценный сухой закон региональные власти ввести не могут, напоминает управляющий партнер юридического бюро «Пропозитум» Дмитрий Галанцев, это противоречит федеральным нормам. Корреспондент «Ведомостей» побывал в Вологодской области, чтобы узнать, как люди обходятся с новыми ограничениями в условиях действия «полусухого закона».
Бутылка про запас
Вологда, магазин «Бристоль» в центре города. Начинается легальная продажа алкоголя в разрешенные законом часы. Очередей нет, но покупатели заходят раз в несколько минут. Мужчины берут водку, женщина с ребенком – бутылку игристого… Продавцы говорят, что в основном люди покупают алкоголь в пятницу или в выходные. На сайте или в приложении магазина можно сделать предзаказ, но его все равно отдадут только в разрешенные для торговли часы.
Из магазина выходит пожилой гражданин, кладет во внутренний карман чекушку. Он недоволен: «Люди будут чаще напиваться по выходным». Спустя несколько минут из магазина выходит седеющий мужчина средних лет, одетый в коричневую дубленку. Он также прячет пол-литра «беленькой». И он против закона: «Вот приехали ко мне вечером гости – куда я пойду? К таксистам. Для кого-то это бизнес, а для кого-то неудобство».
«Яндекс карты» ведут к магазину «Красное и белое» неподалеку. Среди резных деревянных ветшающих домиков – зияющая пустотой витрина. Это один из 48 закрытых к этому моменту в Вологде алкомаркетов.
В торговом центре «Прага» работает еще один «Бристоль». Здесь, несмотря на полдень вторника, алкоголь берут достаточно активно. Среди покупателей немало женщин разного возраста. Каждый выбирает на свой вкус – виски, вино, пиво. Но ящиками не берут – покупают либо на вечер, либо про запас.
Как только появилась информация о том, что на Вологодчине ограничат продажу алкоголя, СМИ сообщили, что в области выросли продажи самогонных аппаратов на 15%. На практике слухи выглядят несколько преувеличенными.
«Самогоново» – один из магазинов на окраине Вологды, торгующих самогонными аппаратами. Продавец, жизнерадостная блондинка лет пятидесяти, в свободное время вяжет носки для участников спецоперации. И свободного времени у нее много: «Народу не прибавилось. Может, еще не прочувствовали?» Она показывает стеллажи с самогонными аппаратами. Для некоторых из них нужно много пространства, их устанавливают, как правило, в частных домах, где есть подходящие помещения, например подвалы. Есть и те, которые можно установить в квартире, цена начинается от 8000 руб.: «Подключаете воду, ставите на газ и перегоняете. Можно делать и самогон, и спирт».
Для северных регионов алкоголизм – это актуальная проблема, поэтому обращение к ней в Вологодской области не случайно, говорит политолог Ростислав Туровский. «Борьба за трезвость населения – это еще и традиционный пункт программы патриотических сил России, принадлежность к которым подчеркивает Филимонов». В своей пиар-кампании вологодский губернатор стремится использовать резонансные и в чем-то провокационные темы, отмечает эксперт: «Но в данном случае тема оказалась самой резонансной. Он задает в регионе новые тренды, не стремясь понравиться всем».
картинка
Вечер в «Ресторане»
Окраина Вологды, спальный район. Около восьми часов вечера. Один из баров уместился в подвале многоэтажки – на табличке перед лестницей гордо написано «Ресторан».
Внутри – окрашенные стены, недорогие деревянные столы и лавки. Но чисто и без неприятных запахов. На полках в холодильниках стоит такое же пиво, что в магазинах, только дороже. Например, пшеничное пиво «Кроненберг», которое в «Красном и белом» стоит около 90 руб., здесь уходит за 130 руб. Девушка за стойкой говорит, что после введения «полусухого закона» количество посетителей выросло примерно на 40%. Немного испуганно она начинает объяснять, что у заведения все документы в порядке. Навынос алкоголем они не торгуют – люди покупают и пьют в баре, с опаской добавляет она. Тем более что по документам это уже не даже бар, а ресторан.
«Есть, конечно, наглые люди, которые говорят, что посидим здесь, а потом разворачиваются и уходят. Я им, конечно, грожу, что больше не отпущу пиво. Но что я могу сделать? На выходных хотя бы охрана есть, а в будни я одна. Вот соберется толпа, возьмет из холодильника, что я, за ними побегу?» – жалуется девушка-бармен.
Пока она говорит, начинает скапливаться очередь. «Это не в плане личного пространства, это в плане Конституции, – вступает в разговор высокий мужчина средних лет. – А так нас ограничили на два часа жизни. Кто хочет пить, тот пьет. Кто не хочет – не пьет. Поэтому сейчас кто-то больше заработает, а кто-то еще больше людей потравит. Паленка полезет из-под полы, и все. И повысится смертность. Горбачев вот пытался…»
«…Запретный плод всегда сладок», – соглашается девушка-бармен.
Посетитель «ресторана» Алексей приглашает выпить по пиву и «посмотреть на атмосферу и хороших вологодских людей». Алексей раньше жил в столице и знает, как достать алкоголь после 23 часов – магазины, которые торгуют за наличные или переводы, небольшие пивные магазины, оформленные как бары, где тебе просто открывают бутылку и отдают, такси с алкодоставкой. И такое есть в любом городе России, Вологда – не исключение. А вот самогон, по словам Алексея, в квартире гнать невыгодно: вода, газ – дорого. Тем более запах, соседи могут пожаловаться участковому.
Как и многие, Алексей ругает новый закон: «Тем, кому надо, берут ящик, чтобы стояло дома. И пьют больше».
Рядом – подвыпивший мужчина лет сорока, в цветном пуховике, возмущается – до 12 часов надо еще дожить: «Они [власти] помогают только заведениям – барам, ресторанам. Запрет ничего не решил».
Говоря о региональной власти, мужчина выступает нелицеприятно, но заканчивает жизнеутверждающе: «Русские не сдаются! Если надо выпить, мы всегда найдем!»
Введенные на Вологодчине ограничения вряд ли приведут к снижению употребления алкоголя, говорит социальный психолог Алексей Рощин. Скорее, люди укрепятся в своем желании выпить, ссылается он на опыт сухого закона СССР. Подобные ограничения вызывают у населения социальное напряжение, уверен он: «У людей портится настроение и появляется агрессия».
Ни минуты дольше
Один из крупных супермаркетов Вологды в ТЦ «Мармелад». В разрешенные для продажи алкоголя часы покупателей в отделе крепких напитков и пива меньше, чем в продуктовых отделах, – вроде все как обычно. Но многие к набору продуктов теперь добавляют одну бутылочку горячительного про запас. Или несколько. Мужчина стоит в очереди к кассе рядом с женой, он кладет к продуктам две бутылки водки. Подумав, добавляет еще одну. Пенсионер лет 70 берет две чекушки водки. Немного поразмыслив перед витриной, кладет в корзину еще одну и идет дальше по супермаркету. Такое поведение для многих вологодских покупателей стало нормой – на лентах перед кассами у каждого третьего среди продуктов виднеются бутылки с вином, пивом, коньяком, водкой, виски или шампанским.
Тех, кто даже на минуту припозднился, ждет разочарование – после 14.00 алкоголь уже не пробьют. Двое мужчин в очереди перед кассой, у обоих пиво в бутылках и в пластиковых «полторашках». На часах 14.02, и один из них спорит с кассиром:
– Не продам! – строго говорила она.
– Да что за бред! Я же еще до двух стоял в очереди! – обреченно возмущается покупатель.
– Ну не могу я вам продать. Касса уже не пробьет. Раньше приходить надо было.
Другой мужчина с «полторашкой» печально смотрит на перепалку, вздыхает и уходит из очереди.
Во всех магазинах, торгующих спиртными напитками, висят объявления: «Алкоголь по будням продается с 12 до 14. Планируйте свои покупки заранее». Когда разрешенные часы заканчиваются, продавцы начинают ограждать алкогольный отдел лентами. В некоторых магазинах полки открытых холодильников с пивом и коктейлями закрывают специальными шторками.
«За последние 10 лет мы наблюдали, что смертность от всех «алкогольных» причин в регионе упала в 1,5 раза, а от отравлений им – в 8 раз», – говорит «Ведомостям» депутат Госдумы от региона Алексей Канаев (исключен из «Единой России» после конфликта с Филимоновым). «Каждый самостоятельно вправе принять решение, что делать, что покупать и когда покупать. Это право ограничили и не объяснили толком, почему это произошло, для чего это нужно», – говорит он.
По словам депутата Госдумы, специалисты Ростабакалкогольрегулирования полагают, что смещение времени продаж до двух часов приведет к тому, что просто в это время вырастет нагрузка на кассы, на торговые точки. Объем продаж критически не изменится и налоговые поступления в целом сохранятся на прежнем уровне.
«Коктейлем» по закону
Село Куркино в 22 км от Вологды. Здесь 11 марта пьяный мужчина после отказа продать ему алкоголь поджег магазин – он достал «коктейль Молотова» пообещал все разнести. Продавцы вызвали полицию. Но дебошир успел кинуть в магазин бутылку с горючей жидкостью.
В 2002 г. население Куркина составляло 1002 человека, сейчас – почти в 10 раз меньше. Автобус в областной центр ходит раз в три часа, последний рейс в 19.40. Позже уехать сложно – такси едут неохотно из-за плохой дороги.
В селе есть полузаброшенная дворянская усадьба с прудами и английским парком. А также обветшавший дом культуры, церковь, два магазина и пункт выдачи маркетплейсов. Один из магазинов – в многоквартирном доме. Женщины-продавцы средних лет говорят, что народ из-за антиалкогольного закона в целом не буйствует.
– Но выручка упала раза в два, – жалуется одна из них, раскладывая товар.
– Зарплата будет ниже, – добавляет другая. – От процента продажи зависит.
По словам женщин, к ним приходила представитель одной из фирм-поставщиков и сказала, что некоторые частные магазины хотят закрываться.
Рядом с площадью в Куркине расположено одноэтажное, отделанное бежевым профнастилом здание с надписью «Магазин универсальный». Внизу стены следы гари – это тот самый погоревший магазин.
Его продавцы – молодая девушка и женщина средних лет – говорят, что сами в тот день не работали, и советуют пообщаться с начальством. Начальство перезванивает через несколько минут и запрещает снимать – говорят, что поджигателя отпустили. По словам продавцов, пить стали больше: «Раньше пришел, бутылочку купил, выпил, и как бы и все. А теперь берешь ящиками, выпил, тебе еще хочется – ты вторую открываешь. Разрешить нужно [торговать алкоголем по старому графику]».
Местный таксист по дороге в Вологду комментирует новый закон: «Да, господин Филимонов у нас чудеса творит». Вспоминает о Горбачеве и о вырубленных во времена последнего советского сухого закона виноградниках, и о менталитете «нашего человека», у которого алкоголь «долго не стоит». По его словам, вологодские таксисты пока не хотят особо связываться с доставкой алкоголя в запрещенное время: «С подобным «попадосом» агрегатор может заблокировать. Есть Telegram-каналы, а «официальщики» заниматься этим не будут. Все, с кем обсуждал, ржут. Ну кто там в каких-то деревушках в 100 км от Вологды будет это контролировать? Конечно, своим будут продавать».
Депутат Канаев считает, что часть жителей области смогут покупать алкоголь и в соседних регионах. «Частично спрос уйдет на нелегальный рынок, к сожалению. Ну и часть будет замещена бо́льшими объемами самогона», – поясняет он. Сельская торговля ощутит негатив закона, если будет вынуждена «перераспределять маржинальность продуктов в сторону увеличения на товар повседневного спроса», говорит он.
Часть программы
Филимонов заявил о планах по ограничению продажи алкоголя вскоре после губернаторских выборов, прошедших 8 сентября 2024 г. Он прямо сказал, что меры направлены против ритейлеров «Бристоль» и «Красное и белое», и предрекал их скорое закрытие в регионе. Свою инициативу губернатор объяснял тем, что «Вологодчина и Русский Север вымирают», и причиной назвал алкоголь. Магазины «Бристоль» и «Красное и белое», количество которых в Вологодской области в последние годы неуклонно росло, стали закрываться в Вологде и Череповце, писали «Ведомости» 24 января 2025 г., перед вступлением закона в силу.
В регионе совершаются рейды по заведениям общественного питания с признаками «наливаек». «Задача – попадать только в алкомаркеты и оставить на рынке как можно больше продовольственных магазинов», – утверждал Филимонов. Как сообщили «Ведомостям» в пресс-службе правительства региона, с момента начала действия закона было закрыто 304 торговые точки, не соответствующие требованиям законодательства. Из них 198 – магазины, специализирующиеся на торговле алкоголем. В Вологде закрыто 69 торговых точек, нарушающих закон, в том числе 49 магазинов крупных федеральных сетей алкомаркетов. В Череповце прекратили реализацию алкоголя 156 объектов.
По данным региональных властей, с 1 марта показатели реализации спиртного снизились на 40% по алкомаркетам и на 15% по рознице. Во время проверок было выявлено более 70 заведений общепита с признаками «наливаек», в том числе 35 – в Вологде и 38 – в Череповце. 23 из них уже закрыты, остальные остаются на контроле. При этом власти уверяют, что помогают с трудоустройством потерявшим работу из-за закрытия алкомаркетов. «С декабря 2024 г. специалисты министерства труда и занятости населения провели консультации с 53 гражданами из числа уволенных из магазинов, торгующих алкогольной продукцией. Из них 21 человек получил содействие в трудоустройстве», – пояснили в правительстве региона.
Публичный образ Филимонова нарочито радикальный, что обязывает его браться за темы и решения столь же радикальные и рискованные, говорит политолог Виталий Иванов. Среди факторов, которые сделали антиалкогольную кампанию частью политики Филимонова, эксперт называет широкую доступность спиртного, которая действительно негативно влияет на общественное здоровье и рождаемость, и приверженность губернатора Вологодской области здоровому образу жизни и увлечение спортом.
«Плюс здесь в смелости. Филимонов не боится рисковать рейтингом», – отмечает Иванов. По его мнению, у кампании будут как позитивные, так и негативные последствия. «Но на средней дистанции и тем более на длинной это будет оцениваться скорее положительно», – сказал он «Ведомостям».
В отдельно взятой Вологодчине
Череповец, магазин «Красное и белое», 13 марта. С 12 часов здесь череповчане начинают закупаться алкоголем: люди в рабочих спецовках, пенсионеры, сотрудники МЧС, девушки из офисов, одетые по дресс-коду. Николай – мужчина средних лет в спецовке и в очках говорит, что работает недалеко, поэтому ему удобно заходить в магазин с 12 до 14 часов, но тем, у кого такой возможности нет, не повезло: «Как насчет налогов, которые платят магазины?»
Впрочем, по состоянию на 28 марта акциз на алкоголь поступил в бюджет в объеме 500 млн руб., что соответствует уровню 2024 г., говорят в региональном правительстве: «В целом влияние акцизов на алкоголь на доходы бюджета области незначительно и составляет порядка 2%».
Из «Красного и белого» выходит покупатель в темно-зеленом пуховике с объемным пакетом, в котором звенят бутылки. Он кладет его в припаркованный рядом автомобиль и возвращается в магазин. Через минуту снова выходит, на этот раз с полным ящиком полуторалитрового пива. Вслед за ним – двое мужчин с полными пакетами. Вопрос все тот же: как относитесь к новому закону?
«Что это такое? Гетто какое-то. Ну вот я взял и не говорю, что вот прям сейчас пить буду. Но дело в том, что мне завтра утром ехать в деревню, – говорит он. – И с собой что-то из алкоголя надо взять. Я что, до двух часов должен ждать? Меня это никак не устраивает».
Кампания без эффекта
Глава регионального отделения КПРФ и депутат заксобрания Вологодской области Александр Морозов говорит, что к самому губернатору относится «спокойно и ровно» и если брать инициативу по ограничению продажи алкоголя, то свою позицию вологодские коммунисты уже высказали, когда принимался этот закон. Депутат замечает, что сам он по образованию врач и 20 лет работал в медицине. По его словам, избыточное потребление алкоголя – это действительно проблема, с которой надо бороться. Другой вопрос – в выборе методики. Во все времена во всех странах они были разными.
«Если брать исторические справки, например, и в горбачевские времена, и в 30-е годы в США принимался сухой закон. Но вывод прост: ни один антиалкогольный закон никогда не давал эффекта. В 1980–1990-е что произошло? Те, кто пил, все равно продолжали пить. От этого никуда не деться», – объясняет Морозов.
По его словам, в результате таких инициатив увеличивалось «левое» производство спиртных напитков, доля продуктов, которые государство не контролирует: «Кто только тогда не занимался торговлей в любое доступное для человека время: то цыгане, то таксисты. От этого никуда не деться». По словам депутата, в медицинском институте учат такому понятию, как социальная болезнь – когда человек начинает некомфортно жить и не может решить свои проблемы, он начинает от них уходить: «Для того чтобы решить проблему алкоголизма, человеку нужна достойная спокойная жизнь и уверенность в завтрашнем дне».
При этом он не знает, чтобы продавцы сетевых магазинов возмущались из-за их закрытия. «Возможно, из-за дефицита кадров их разобрали на такую или другую зарплату», – отметил депутат.
Что дальше
Вечером в одном из крупных магазинов разливного пива в центре Череповца корреспонденту «Ведомостей» без проблем удалось купить сидр, и среди покупателей он был не один. Девушка-бармен поясняет, что с собой они не наливают не из-за введенных ограничений, а потому, что у них краны для этого не приспособлены. Хотя при желании вполне можно приобрести крафтовое пиво или сидр с собой в банках – они стоят в нескольких холодильниках. Правда, стоить это будет в несколько раз дороже, чем пиво в алкомаркетах, которое по расписанию, с 12 до 14.
Бизнесмен Виктор Чучин, совладелец пивоваренного завода «Бавария», говорит, что «в стране и области без всяких ограничений происходит постепенное снижение употребления алкоголя», особенно крепких напитков. «У меня есть опасения, как бы введенные ограничения не нарушили происходящий процесс снижения потребления алкоголя», – сетует он. «Минусом будет спекуляция у таксистов и бабушек, развитие домашнего виноделия, употребление суррогатов и, как следствие, искаженная статистика», – говорит Чучин.
Но предприниматель призывает искать в происходящем плюсы, к примеру, что сейчас не сухой закон, а лишь ограничения продаж. «Только непонятно, почему все эти годы алкомаркеты плодились как грибы», – говорит он. Еще безусловный плюс – это огромное внимание и узнаваемость нашей области. «Куда не приедешь, везде говорят о нас и выражают сочувствие», – отметил бизнесмен.
«К минусам можно отнести необходимость закупаться алкоголем на всю неделю, – рассуждает он. – Зачастую, когда он рядом, рука невольно тянется к холодильнику. А ведь когда алкоголя нет в доме, то даже и не думается». Видит он риски негатива – когда «хочется», а «негде взять», в том числе для небогатых туристов, планирующих поездку в Вологодскую область.
Но пути решения вопроса есть. К примеру, по наблюдениям предпринимателя, жителям Красавина Вологодской области всего 10 минут на машине до магазина в Приводине Архангельской области.
Подробности от Ъ
«Ъ» проверил, как в Вологде соблюдаются ограничения на продажу алкоголя
В Вологодской области уже больше месяца действует «полусухой закон»: по будням алкоголь продается в магазинах всего два часа, с 12:00 до 14:00. Губернатор Георгий Филимонов утверждает, что запрет уже дал позитивные результаты; периодически раздаются предложения распространить эту инициативу на всю Россию. Корреспондент «Ъ» Александр Черных отправился в Вологду и убедился, что за месяц в городе сформировался черный рынок алкоголя — поэтому ограничения совсем несложно обойти.
В вологодских магазинах полки с алкоголем в прямом смысле перечеркнуты
Фото: Александр Черных, Коммерсантъ
— Херня это полная. Пиар и ничего больше,— раздраженно заявил Андрей Николаевич.— Я тебе как коренной вологжанин говорю: неадекватный закон какой-то. Глупее, чем при Горбачеве.
Вообще-то пенсионер Андрей Николаевич мирно ехал в поезде из Москвы в Вологду. Но как только услышал разговор про «полусухой закон» — тут же слез с верхней полки, чтобы поделиться наболевшим. Важно отметить: он был совершенно трезв. Просто очень-очень зол.
— Это ведь еще хуже получается. Если ты знаешь, что можешь в любой момент бутылку купить — ты же не будешь сумками затариваться. Одну выпил — и баиньки,— объяснял он, как устроена жизнь на пенсии.— А если у тебя дома ящик стоит и на тебя смотрит — то что? Правильно, одну выпил, вторую выпил — и ага. Развитие алкоголизма вообще конкретное.
Судя по его рассказам, Вологда всего за месяц превратилась в Чикаго времен Аль Капоне и его бутлегеров.
— Таксисты просто озолотились! У каждого в машине свой запасик небольшой. Вызову такси на вокзал — он недовольный такой: «В багажнике места нет, ставь в салоне». А почему? Потому что в багажнике у него полный набор, чего изволите. Если не хватает — «наливайки» работают по городу. Какие там ограничения, кроме денежных — бутылка водки 800 руб. стоит. Пузырь откроют, в стаканчик из-под кофе перельют, крышку на него нахлобучат — иди гуляй. Вот в пятницу после бани зашли с ребятами за клюковкой череповецкой. В магазинах она 200 руб. стоит, ну 215 максимум — а в «наливайке» уже 650 руб., блин. А что делать — приходится брать. И тройная наценка идет кому-то в карман! Интересно, кому.
Попутчики удивленно цокали языками, а Андрей Николаевич увлеченно рассказывал про мир наживы и чистогана.
— У меня даже бабка-соседка торговать начала! Им, бабкам, нечего делать — они сходят в 12 часов в магазин и бутылочек наберут. А вечером сядут на скамеечку втроем-вчетвером. Рядом сумочка открытая и оттуда горлышки торчат: пивные, водочные, винные — любые. Кто с работы идет вечером — пожалуйста, покупай у бабки…
Нет, это даже не Чикаго, подумал я — это какой-то Готэм-Сити. А Андрей Николаевич продолжал стращать:
— Бомики опять появились в свободной продаже. Ну эти — настойки спиртовые в аптеках. Кроме боярышника там уже 15 или 18 сортов этих настоек, блин — хоть морошка, хоть клюква.
— Ну аптеки всегда думают о нашем здоровье,— хохотнул попутчик.
— Во-во. У нас в каждом квартале круглосуточная аптека — пей не хочу, в любое время дня и ночи. Пузырьки у входа постоянно валяются — а ведь давно такого не было.
Всю эту речь Андрей Николаевич подвел к неожиданному выводу:
— Сделайте хотя бы для пенсионеров продажу с двенадцати до трех часов, а не до двух. А то пока взял бутылку, пока домой пришел, пока выпил — все, блин, за следующей уже не сбегать.
В купе заикнулись было, что бегать надо вовсе не за водкой, а для здоровья. Но не на того напали.
— Вот прямо сейчас все ломанемся спортом заниматься,— огрызнулся пенсионер.— Ты не забывай, ты работаешь с девяти, блин, до шести. Когда тебе спорт? Утром с утра пораньше? Тебе бы башку от подушки отодрать. Вечером, когда с работы пришел? Тебе надо пожрать и что-то дома поделать, потому что жена всю плешь проест — все равно что-нибудь за день сломалось. Никуда не денешься, придется хотя бы полочку приколотить. А если детей трое, это вообще капец — какой, блин, спорт! А театры-кинотеатры разные — там ценники просто долбанись. Не-е-ет, ты бутылку взял, на троих ее раскатал — вот и сходили в кино. Дешево, строго и сердито.
Уже на перроне я спросил у Андрея Николаевича адрес — хотел своими глазами увидеть бабушек с бутылками. Но тот отказался «стучать» на предприимчивых пенсионерок: «Сам ищи, где же они, ненаглядные, где». И утешил:
— Приезжай через полгода — тут в каждом дворе такая бабка будет.
Крепкий алкоголь можно купить навынос, но его перельют в кофейные стаканчики
Фото: Александр Черных, Коммерсантъ
Войти в приложение
По четвергам московский поезд прибывает в Вологду в 11:54 — за шесть минут до начала легальной продажи алкоголя. Совпадение? Возможно. Но за эти шесть минут я как раз успел дойти до ближайшей «Пятерочки». Стеллажи с вином и водкой были крест-накрест перечеркнуты красно-белыми лентами. Пробило полдень, но снимать их никто не стал. Просто в 12:03 к полкам подошла женщина средних лет, деликатно отодвинула рукой ленту, взяла чекушку и положила ее в корзину для покупок — рядом с хлебом, молоком и овощами. Через минуту в магазин зашел мужчина в спецовке, взял булку и кефир, а по дороге на кассу захватил бутылочку водки. Следующие полчаса примерно так и выглядела типичная потребительская корзина: люди покупали продукты, а заодно алкоголь. Целенаправленно за выпивкой в «Пятерочку» никто не приходил. Поэтому пришлось шагать в ближайший алкомаркет — да побыстрее, часики-то тикают.
У дверей «Бристоля» печально курил пожилой мужчина: похмельно-красные глаза и запущенная седая борода, в руке открытая бутылка пива, из рюкзака кокетливо выглядывают несколько ее подружек.
— Как я отношусь к закону? — переспросил он.— Честно? Хреново отношусь.
— А почему?
— Ну давай представим такую ситуацию. Сложился у меня удачный день — и я познакомился с красивой девушкой…
Я посмотрел на мужчину совсем другими глазами. Такой оптимизм заслуживал искреннего уважения.
— …Значит, вечером встретиться надо. И че я куплю — торт и пирожные? А как же посидеть дома с красным вином? Больше никак. Да и вообще — с работы придешь вечером, хочется расслабиться. Я же не говорю «напиться». Банально включить футбол и выпить бутылку пива.
— Но ведь можно впрок закупиться.
— А зачем? Было все нормально — идешь с работы и спокойно покупаешь. И самое обидное: почему в других регионах такого запрета нет? У себя в Москве запретите, а мы в Вологде ничем вас не хуже.
Тут спорить было не о чем.
Я пошел к другой «Пятерочке». Для легальной покупки алкоголя оставалось чуть больше часа — и это явно повлияло на спрос. Все чаще из магазина выходили люди с одним только алкоголем: сквозь тонкие пакеты предательски просвечивали 5–6 банок или 2–3 бутылки. Расспросы про «полусухой закон» явно смущали вологжан — большинство отвечали что-то вроде: «На мою жизнь это никак не повлияло, я же не алкоголик». Лишь немногие честно признавались, что закупаются впрок. «Я лично весь месяц вспоминаю горбачевские времена,— поделился немолодой мужчина.— Когда в армию уходил, пришлось по всем родственникам собирать талоны (на покупку алкоголя.— “Ъ”), чтобы меня нормально проводить. Ну глупость же! И сейчас глупость. Только тогда хотя бы строго было, а сейчас — кому надо, тот найдет».
Я переместился в центр к «Красному и Белому», но других мнений так и не услышал. «Не могу сказать, что это совсем уж невыносимый запрет — ведь в субботу и воскресенье ограничений нет. Но я считаю, что взрослые люди могут сами решать, когда и что выпивать,— заявила дама с бутылкой чилийского в сумке.— Вчера вечером у нас с мужем было настроение приятно посидеть дома с вином. А в магазине уже ничего не купить! Получается, какой-то начальник решает, как нам с мужем нужно жить. И это не единственный запрет — ведь в области теперь есть закон об абортах. Такая же попытка лезть в частную жизнь людей, я считаю. И главное, вся Вологда этим недовольна — но это недовольство ни на что не влияет. Такое ощущение, что мы как дурачки кричим-кричим, но за пределами области нас никто не слышит». Она уточняет: «Я не хочу сказать, что губернатор ничего хорошего не делает. Естественно, много он делает полезного. Но вот конкретно эти законы очень глупые, как мне кажется».
После 14:00 я зашел в «Красное и Белое». Там мне, естественно, не продали ничего алкогольного — и с особой вологодской гордостью подтвердили заезжему москвичу, что «совсем никак, касса не пропустит». Удивительно, но администратор магазина заверила, что совсем не против ограничений: «У нас много чего продается кроме алкоголя, люди постоянно приходят за продуктами. Так что закрываться не планируем. А лично я вообще не пью, поэтому запрет меня никак не коснулся».
Вологжане привыкают закупаться алкоголем впрок
Фото: Александр Черных, Коммерсантъ
Я переместился в центр к «Красному и Белому», но других мнений так и не услышал. «Не могу сказать, что это совсем уж невыносимый запрет — ведь в субботу и воскресенье ограничений нет. Но я считаю, что взрослые люди могут сами решать, когда и что выпивать,— заявила дама с бутылкой чилийского в сумке.— Вчера вечером у нас с мужем было настроение приятно посидеть дома с вином. А в магазине уже ничего не купить! Получается, какой-то начальник решает, как нам с мужем нужно жить. И это не единственный запрет — ведь в области теперь есть закон об абортах. Такая же попытка лезть в частную жизнь людей, я считаю. И главное, вся Вологда этим недовольна — но это недовольство ни на что не влияет. Такое ощущение, что мы как дурачки кричим-кричим, но за пределами области нас никто не слышит». Она уточняет: «Я не хочу сказать, что губернатор ничего хорошего не делает. Естественно, много он делает полезного. Но вот конкретно эти законы очень глупые, как мне кажется».
После 14:00 я зашел в «Красное и Белое». Там мне, естественно, не продали ничего алкогольного — и с особой вологодской гордостью подтвердили заезжему москвичу, что «совсем никак, касса не пропустит». Удивительно, но администратор магазина заверила, что совсем не против ограничений: «У нас много чего продается кроме алкоголя, люди постоянно приходят за продуктами. Так что закрываться не планируем. А лично я вообще не пью, поэтому запрет меня никак не коснулся».
Вологодский Вергилий отвел меня через железнодорожный мост к улице Можайской — в «самый пьяный район» города. Там до сих пор стоят двухэтажные бараки, окруженные лабиринтами гаражей. Они густо исписаны названиями наркошопов — возможно, мой спутник слишком хорошего мнения об интересах молодежи. Но пьяниц на улицах действительно не видно. И все известные Александру пивные «разливайки» закрыты — вместо них теперь пункты Wildberries и Ozon.
Краевед удивленно почесал лысый затылок, потом осмотрелся и решительно указал путь. «Если и “Фокка” закрылась, то это просто крушение всех основ»,— рассмеялся он. Скоро мы убедились, что миропорядку ничего не угрожает.
«Фокка» — это «разливайка» в небольшом отдельном здании: два десятка пивных кранов, пара холодильников с бутылочным, орешки, чипсы, сыр косичка и несколько столиков. На стене свежая вывеска «Новинка! Горячие хинкали!». Получается вроде как бар. Но все посетители при нас берут разливное пиво навынос — в пластиковых «литрушках» и «полторашках».
Купленный навынос алкоголь не все доносят до дома
Фото: Александр Черных, Коммерсантъ
«А можно бутылочное?» — провокационно уточнил я. Продавщица качает головой: «Его только с 12 до 14 выдаем. Берите разливное, оно ничем не хуже». Тогда я выбрал «Ирландский красный эль», 218 руб. за литр. «Всего “литрушку” на двоих?» — удивилась женщина. «Товарищ не пьет»,— гордо объяснил я. Александр как-то неопределенно кивнул.
Продавщица налила пиво в темную пластиковую бутылку и поставила ее на прилавок — без крышки. «Вы закрутить забыли»,— напомнил я. И тут же сам понял, в чем дело. «Закручивать не имеем права»,— подтвердила женщина. А сосед по очереди указал в сторону выхода, где на стуле лежала корзинка с пробками — как бы ничья. Ясно-понятно.
Цель достигнута: алкоголь куплен в обход ограничений. Только что с ним теперь делать? Пить пиво на улице в нашем возрасте уже несолидно. Мы сели за столик «Фокки»; с молчаливого согласия непьющего Александра я разлил бутылку в два пластиковых стаканчика. Чокнулись за знакомство.
— Мне скорее нравится то, что Филимонов в Вологде делает,— признался краевед.— У него есть такая в хорошем смысле безуминка — делать то, что считаешь нужным, без оглядки на общественное мнение.
Он затеял перестройку Вологды — ну и давно пора. Город последний раз переделывали в 1960-х, та новая Вологда давно стала старой. Теперь время новой Вологды, которая тоже когда-нибудь станет старой. Вот он памятники поставил по городу — Филимонова забудут, но памятники-то останутся.
— А я читал в интернете, что их ругают. Мол, 45 миллионов рублей — слишком дорого за восемь скульптур.
— Ну а я доволен. Вот памятник группе «Песняры» — они нам совсем не чужие. Ребята вообще-то город прославили! Все про Вологду знают благодаря их песне. Или взять памятник «Я буду долго гнать велосипед». Все знают песню — а ведь стихи к ней написал наш вологодский поэт Николай Рубцов. Почему бы их не увековечить? Это очень мило на самом-то деле. Мне лично нравится. И нравится, что это не гигантские статуи на восьмиметровом постаменте, а малые архитектурные формы. Ты можешь подойти, посмотреть в глаза «Песнярам», сфотографироваться с ними. Это же здорово. И Филимонов, мне кажется, здесь совершенно правильно поступил.
— А с памятником Сталину он тоже правильно поступил?
— Фигура, конечно, спорная,— вздохнул Александр.— Как по мне, фигура отрицательная. Но запрещать его даже опаснее, только добавит интереса. Ну и в целом — Сталин ведь действительно историческая личность и действительно жил у нас в городе в ссылке. С формальной точки зрения есть все условия, чтобы этот факт отметить. Тем более нам не огромного бронзового генералиссимуса в центре города для поклонения поставили. Нет, это небольшая статуя во дворе музея. За оградкой — с улицы не каждый заметит.
Пока мы пили пиво, в «наливайке» закупились два десятка человек. И только четверо из них присели за столики — остальные сразу ушли с бутылками. «Полусухой закон» здесь явно не работал.
Вечером Александр показал мне заведение без названия и вывески. Деревянные столы, холодильники с бутылочным пивом, на полках за прилавком россыпь недорогого крепкого алкоголя — одной только водки два десятка названий. Больше похоже на магазин, чем на бар.
Я попросил рюмку настойки (ее налили из «фабричной» бутылки местного завода) и сел за столик наблюдать. А женщина за прилавком внимательно наблюдала за мной. Чужие сюда явно не заходили, я был единственным незнакомцем — поэтому всех гостей она демонстративно громко предупреждала: «Здравствуйте! Напоминаю, что продаю без крышки!» Мрачный мужчина в кожанке унес две вскрытые бутылки пива; неопределенного возраста женщина с немытой головой забежала за чекушкой дешевой водки — и так далее, и тому подобное. Очередного посетителя продавщица встретила доброжелательным приветствием: «А ты в курсе, что твоему другу вчера 16 швов на голову наложили?»
Думаю, все облегченно вздохнули, когда я ушел.
Но я до сих пор не понимаю, считать ли нарушением торговлю навынос в баре-магазине. Да, закон здесь явно обходили — но таков закон.
И немедленно вылил
В пятницу я снова прошелся по вологодским магазинам и алкомаркетам. Ничего не изменилось: люди покупали бутылки, жаловались на губернатора, недобрым словом поминали Горбачева и обречено повторяли: «Кому надо выпить, тот найдет». «Мне надо, мне!» — умолял я. И получил-таки наводку — совет посетить вечером магазины «Виноград» и «24 градуса».
Пока время позволяло, я зашел в алкогольный магазин классом повыше — с дорогими даже для Москвы ценниками. Покупателей там не было, а за кассой сидел очень грустный мужчина. Он с надеждой посмотрел на меня, но я честно признался, что журналист, и спросил, как «полусухой закон» повлиял на бизнес. Очень грустный мужчина тут же стал очень-очень грустным.
— Вы знаете, я не любитель рисовать себе прицел на лбу,— вздохнул он.— У вас в Москве совсем другие порядки. Вы живете с Собяниным, а мы теперь живем со Сталиным. Поэтому ничего я вам говорить не буду. С кем-нибудь другим пообщайтесь.
После 14:00 я решил поискать духовного утешения. Но просьба продать бутылку кагора вызвала в храме неподдельное удивление — как будто я хотел купить Коран. В другой церкви служительница заколебалась: «Наверное, можно… Но вы сначала сходите к настоятелю, объясните свою ситуацию. Если он благословит — выдам вам кагор. За пожертвование». К священнику я не пошел — решил не брать грех на душу.
Ноги как-то сами привели меня в магазин самогонных принадлежностей. «Роста спроса я не вижу,— сухо сообщила управляющая, похожая на учительницу химии.— Обычно людям нужно выпить здесь и сейчас. А в нашей теме придется ждать минимум месяц. Да и то — с первого раза мало у кого получается годный продукт». Я окинул взглядом разнообразные баки, краны, трубки-змеевики — и признал, что самогонщик из меня точно не получится: слишком сложно. «Большинство наших клиентов и не пьют особо,— поделилась женщина.— Им интересен сам процесс. А конечный продукт… Он, в сущности, не так и важен».
У самогонщика нет цели — только путь, понял я. И отправился в центр Вологды.
В пятницу вечером там ничего не напоминало об ограничениях на продажу алкоголя в рознице. Кафе, рестораны, шумные крафтовые пабы — везде битком. У тех, кто может позволить себе кружку пива или бокал вина от 500 руб., вообще ничего не изменилось. А вот у остальных… Я прошелся по круглосуточным аптекам — и фармацевты подтвердили, что настойку боярышника стали покупать намного чаще. Значит, и мне она нужна: всего 51 руб. за 25 мл 70-градусного… чего-то. Назвать это напитком язык не поворачивается — но люди, оказывается, покупают и пьют. И «полусухой закон» этому не помеха.
После заката я пошел искать ближайший магазин «24 градуса». Вообще-то они отмечены на «Яндекс Картах» — пользователи прямо пишут в отзывах: «Выручает по доступным ценам». И все равно я ожидал увидеть секретное место, куда не всякого еще пустят. Даже специально снял деньги с карточки, чтобы расплатиться наличными. Но нужное здание было видно издалека — на стене ярко горела неоновая вывеска «Напитки ночью». Как говорится, ничто не выдавало в Штирлице советского разведчика.
Магазин «24 градуса» не скрывает, что именно в нем можно купить
Фото: Александр Черных, Коммерсантъ
Я открыл дверь и впечатался в конец очереди — очень длинной очереди из 12 потрепанных жизнью мужчин. Они обернулись на меня, молча признали за своего и без интереса отвернулись обратно. Какой-то седой дед продолжил рассказ, который я перебил своим явлением.
— …При Горбачеве вот как было. Прибегает сосед, говорит: «Сегодня можно купить». Я иду и вижу десять человек в очереди. «Номерок покажи на руке»,— говорят. Ну я им отвечаю: «Вы чего, я же за водкой пришел, а не за шкафом!»
Все засмеялись, а дед начал занудно объяснять двум молодым парням: «Вы, зумеры, не понимаете — шкаф тогда тоже было сложно купить!»
Я осторожно осматриваюсь. Очередь тянется через тамбур в небольшой магазинчик — самую обычную «стекляшку». За прилавком стоит молодая девушка, может, даже школьница. Она сосредоточенно переливает водку из бутылки в черный пластиковый стаканчик объемом 0,3 литра. Водка льется очень медленно — мешает дозатор. В магазине душно и пахнет спиртом — а еще табаком, дешевыми кожаными куртками и какой-то бытовой неустроенностью. Очень тихо — слышно, как весело булькает водка в необычной для нее таре.
Магазины, нарушающие «полусухой закон», пользуются популярностью у вологжан
Фото: Александр Черных, Коммерсантъ
Наконец бутылка пуста — ее вместе с крышкой кладут в отдельный пакет и убирают под прилавок. Покупателю отдают два кофейных стаканчика; он ловко прячет их во внутренние карманы пальто и протискивается к выходу. Очередь делает шаг вперед, сзади открывается дверь, и кто-то впечатывается мне в спину. Трех минут не прошло, а я уже не последний.
В магазине очень душно, поэтому все постоянно зевают. Девушка за прилавком вытирает пот со лба — умаялась. Парни впереди меня тихо обсуждают, что брать. У них всего тысяча рублей, а на улице ждут друзья: нужно «сообразить» на четверых.
— А прикинь, если такой закон действительно по всей России введут? — спрашивает зумер товарища.— Тогда точно из страны уеду.
— Да куда ты уедешь. Денег много, что ли?
— Да хотя бы в Белоруссию. Батька такую глупость не допустит.
Очередь движется неспешно, и это всех бесит.
— При Горбачеве и то было лучше! — раздраженно произносит в пустоту дед.
— Почему? — интересуюсь я.
— Потому что над людьми так не издевались! Не нужно было ничего переливать!
Его очередь подходит через несколько минут. Дед берет чекушку и сам всех задерживает — слишком долго отсчитывает купюры и монеты. Но никто не ругается — уважают седины. Или просто слишком устали.
Очередь в магазин «24 градуса», в котором ночью продают алкоголь на разлив
Фото: Александр Черных, Коммерсантъ
От духоты и неприятных запахов кружится голова. Я немного злюсь на людей в очереди — неужели им нравится дышать прокисшим воздухом и покупать самый дешманский алкоголь? Ведь в городе открыты бары — можно сесть и спокойно выпить что-то качественное в нормальной обстановке… Потом я замечаю, как тщательно мои соседи рассчитывают свои покупки, буквально до рубля. И понимаю — большинство из них не могут позволить себе посидеть пару часов в пабе. Либо у них просто не сформировалась такая культура потребления алкоголя — нужно «дешево, строго и сердито», как говорил в поезде Андрей Николаевич. Сможет ли «полусухой закон» исправить эту ситуацию? Пока что он делает бедных еще беднее — а кто-то кладет наценку себе в карман.
У прилавка я прошу большую бутылку водки. «Не советую,— качает головой девушка за кассой.— Целых три стаканчика нужно — не донесете никуда, разольете». Трогательный пример заботы о клиенте.
Послушав совета, я беру «фляжку» водки «Пять озер» — 399,9 руб. за 0,25 литра. В легальной продаже такая бутылка стоит всего 199,9 руб. «На запивку» прошу «литрушку» «Жигулевского бочкового» за 170 руб. Здесь наценка еще божеская — днем это пиво стоит 144 руб.
Иду к выходу и считаю людей по головам. Я провел в магазине примерно полчаса — и за это время за мной встали в очередь 22 человека. Среди них есть и ухоженные молодые женщины, и тинейджеры с вейпами. Похоже, моя левацкая теория трещит по швам.
Бутылку пива я оставил на лавочке неподалеку от магазина — пусть будет подарок страждущим. Посмотрел на стаканчик с водкой…
И немедленно вылил.
А потом пошел пешком в соседний район — к магазину «Виноград». Ситуация там ничем не отличалась, разве что стаканчики были красные. В этот раз я купил фляжку «Киновского» коньяка за 699,9 руб. (в легальной продаже 389,9 руб.) и пиво «Жатецкий гусь» за 200 руб. (в обычное время 147,9 руб.). Ради эксперимента попросил оплату картой — и продавщицу это не смутило. Она пробила бутылки по отдельности; банковское приложение записало пиво в категорию расходов «кафе и рестораны», а коньяк — в раздел «фастфуд». На улице бутылки ждала та же судьба, что и покупки в «градусах».
Ночью в Вологду вернулась зима. Температура резко упала.
Я стоял на пустой темной улице и дрожал от холода. Вспомнил дневной совет и полез скачивать приложение «Максим». Вызвал такси до гостиницы и в поле комментариев написал одно заветное слово. Вскоре заказ был принят.
Через несколько минут бесшумно подкатил темный автомобиль. Над рулем нависала сумрачная фигура. Шофер не сказал ни слова и даже не обернулся, когда я пробирался на заднее сиденье. Как только захлопнулась дверь, он дал по газам.
Я тоже решил не тратить время на социальные условности.
— Водка есть?
— Семьсот рублей.
— Это за ноль семь?
— За ноль пять,— хмыкнула тьма над приборной панелью.
— Беру.
Дальше мы ехали в молчании. Не о чем было говорить.
В конце пути я заплатил 150 руб. по счетчику и добавил 700 сверху. Водитель кивнул.
Мы вышли из машины. Он сунул руку в тьму багажника, где весело зазвенело стеклянным. Вытащил бутылку водки «Родные озера» (в магазине стоит 349 руб.) и передал мне. Она холодила без того замерзшую ладонь, и я спрятал товар во внутренний карман. Дело было сделано.
— Еще «Левенбрау» есть,— неожиданно произнес продавец.— По триста за банку отдам (в магазинах стоит около 70 руб.— “Ъ”).
— Не надо.
Он понимающе кинул.
— Ну, бывай.
— Бывай.
Машина растворилась в ночи — а я еще долго чувствовал себя героем фильма про мафию.
